Нкануне главного государственного праздника — Дня России — глава Миасского округа Игорь ВОЙНОВ ответил на вопросы корреспондента «Глагола»

   Опраздниках, идеологии и генетической памяти

   – Игорь Вячеславович, приближается большой государственный праздник (во всяком случае, он должен быть таким) – День России. Отмечается он у нас с 1994 года, то есть вот уже семнадцать лет. Срок солидный. Но, как мне кажется, праздником этот день для большинства людей так и не стал. Почему? Мы перестали быть патриотами?

   – Общенародный праздник нельзя навязать сверху. Это не корпоративчик и даже не чей-то профессиональный праздник. Франция вот уже три века как поет «Марсельезу» и отмечает день взятия Бастилии. Но это действительно была победа народа, и она вошла в историю страны и в его генетическую память. Америка после многолетней гражданской войны между Севером и Югом приняла Конституцию. Я даже дату помню: 4 июля 1795 года. Нет, нет, не учил специально, просто в день двухсотлетия принятия Конституции США я был одним из тех, кто провожал американского генконсула из России. Когда меня представили дипломату, он сказал: «О, Миасс! Нас оч-чень интересует ваш Ракетный центр». Я сделал вид, что вообще не в теме, но среди дипломатов, думаю, дураков не так много, разведчиков, полагаю, гораздо больше.

   Мого ли народу у нас вспомнит сегодня Дни Конституции? Сталинской, брежневской, ельцинской? Наверное, в основном, старшее поколение только и вспомнит. А ведь красные дни календаря когда-то были… И День России – это что? Суверенитет, независимость? От кого? Каждый из нас, живущих ныне в России, в какой-то степени государственник, державник, если хотите. А тут распалась великая империя, которую веками собирали наши предки под двуглавым орлом. Орел-то на гербе российском остался, а вот насчет праздника, тем более всенародного… Однако отметим, будем бережно относиться и к новейшей истории.

   – А всего месяц назад мы отметили другой праздник – День Победы. Это единственный день, который пока еще объединяет нас в единый народ и воспринимается действительно как великий праздник. Вам не кажется, что это все еще работает очень грамотно и умело выстроенная советская идеология? Недавно писатель и философ Михаил Веллер, рассуждая о победе в Великой Отечественной войне, заметил, что войну выиграли не наши танки и пулеметы, ее выиграла именно советская идеология…

   – Михаил Веллер действительно известен своими неординарными оценками и высказываниями. У него есть очень интересные, на мой взгляд, публикации. Хотя не так давно мне в руки попала его философская книга: как ни старался – осилить не смог. И если он утверждает, что победа в Великой Отечественной одержана, в первую очередь, благодаря советской идеологии, то грех было ее разрушать. Но как в таком случае объяснить победы русского народа в Отечественной войне 1812 года, в Куликовской битве, в разгроме тевтонских рыцарей на Чудском озере? Не соглашусь с Веллером. Идеология – идеологией, а дух, патриотизм, отвага, умение отдать все для победы – это совсем другое. Михаил Жванецкий был, пожалуй, точнее, утверждая: «В драке не помогут, в войне победят».

   – И завершая тему о войне и победе, не могу не спросить, как вам кажется, сколько времени еще будет объединять нас эта память? Ведь с момента начала войны прошло уже 70 лет. Идет смена поколений. Некоторые ученые, например, полагают, что на генетическом уровне память о войне будет существовать еще лет 300–400…

   – День Победы – поистине всенародный праздник. Посмотрите на ежегодные многотысячные митинги в нашем городе – народу с каждым годом становится все больше. Этот праздник объединяет людей всех поколений, православных и мусульман, верующих и неверующих, прошедших эту войну и только слышавших о ней. Знаете, что в этом единении главное? Это гордость за свою страну! За то, что смогли, доказали, сумели, отстояли и победили. Память о Великой войне и Великой Победе будет жить в народе до тех пор, пока жива Россия. А жить ей вечно…

   Одемократии и свободе

   – Игорь Вячеславович, многие западные и американские политологи до сих пор не могут отойти от эйфории, что Россия, день которой мы собираемся отмечать, наконец-то встала на демократический путь развития. А мы сами вот уже двадцать лет живя здесь, в новой России, можем разделить эти восторги?

   – Грешен, но лично я понимал демократию несколько иначе, чем то, что мы имеем сегодня. Но что поделаешь, тысячелетняя история Руси всегда была связана с князьями, царями, позднее – с генсеками и президентами. Это то, что принято называть тоталитарной (либо авторитарной) властью. К истинной демократии, как власти народа, нам еще идти и идти как до Китая пешком. Да и у них, на Западе, эйфория и восторги по поводу нашего демократического пути развития, скорее, лукавство, чем искренняя оценка. В большой политике вообще не бывает искренних оценок – на то она и политика. У всех свои интересы.

   – В своем недавнем интервью известный актер и художественный руководитель Малого театра Юрий Соломин заметил, что демократия – это, конечно, свобода. Свобода высказывания. Но не свобода поведения. Вам не кажется, что у нас перепутали эти понятия?

   – Еще со школьного курса помню, что «свобода – это осознанная необходимость». И простирается она до тех пределов, пока не ограничит еще чью-то свободу. На этом мои неглубокие философские познания в данном вопросе заканчиваются, спорить на столь возвышенные темы с таким уважаемым мэтром я не намерен (как, впрочем, и бездумно соглашаться с ним). Но с чисто практической точки зрения выскажу сожаление, что наша свобода высказываний подчас остается гласом вопиющего в пустыне. Не горюю по советским временам, однако на критические публикации в газетах (даже самой «Правдой») реакция почти всегда следовала незамедлительно. Хотя и материал там еще до печати проверялся будь здоров как, не то, что нынче.

   – Вообще, политика и совесть – вещи совместимые?

   – Как правило, нет. А исключения, как известно, только подтверждают правила. Я не красна девица, кокетничать не собираюсь, но в меру сил и собственного понимания ответственности перед теми, кто меня избирал, стараюсь совместить эти понятия. И дело даже не столько во мне самом – просто, на мой взгляд, Миасс этого заслуживает.

   Овремени и о себе

   – Какое человеческое качество, по-вашему, ушло от нас безвозвратно?

   – Вы сами настроили наш диалог на довольно-таки философскую волну. На этой волне вполне уместна фраза: «Никогда не говори никогда». Так что безвозвратно ушла, пожалуй, лишь привычка передвигаться, используя все четыре конечности (это если продолжать верить теории Дарвина). Впрочем, тоже ведь неоднозначно. Бывает, и передвигаемся…

   – О чем из утраченного социалистического «вчера» вы сожалеете?

   – Не сожалею ни о чем. Если бы вернуть время, делал бы то же самое: упивался молодостью во всех ее проявлениях.

   – Что абсолютно не принимаете в новом времени?

   – Зашкаливший за все разумные пределы цинизм. И, как следствие, перевернутое общественное сознание. К святым себя не отношу, к тому же иногда вспоминая известную фразу: «Не требуй от Бога справедливости, ведь если он начнет ее насаждать, тебя же и накажет». И все же не приемлю…

   – И что вас в нем радует?

   – Опять, уж извините, к Жванецкому: «Не расстраивался бы и вас не расстраивал. Но жить люблю, поэтому и хочется…». Вот эта любовь к жизни и радует.

   – Что из прочитанного (или увиденного) в последнее время произвело на вас наиболее сильное впечатление?

   – Теленовости, которые я успеваю посмотреть, давно не впечатляют. Умудрился в последнее время прочитать сразу две книги: артиста из «Городка» Ильи Олейникова «Жизнь как песТня или Все через Же» и нашего земляка из Уйска, четырехкратного олимпийского чемпиона по биатлону «Штрафной круг Александра Тихонова». Рекомендую, почитайте.

   – Для вас существуют какие-то абсолютно нетерпимые вещи?

   – Органически не перевариваю хамов. У Владимира Высоцкого как-то спросили, какое качество в людях он не приемлет. Владимир Семенович ответил: «Жадность. Все остальные пороки от нее». Готов подписаться под этими словами.

   – А есть правило или принцип, которому вы стараетесь следовать всегда?

   – Мне, например, не нравится модная нынче фраза «Обещать – не значит жениться!» Тогда не обещай. А пообещал, так сделай. И не только там, где дело касается женитьбы…

   Огороде и власти

   – Миасс, в котором вы живете много лет, случайный город в вашей жизни?

   – «Случайность, как форма проявления закономерности», – так нас учили еще в студенческие годы. Жребий выпал случайно (при распределении в те времена желания не спрашивали), но назвать этот жребий слепым было бы с моей стороны кощунственно. Мне в Миассе комфортно, как, пожалуй, нигде больше.

   – Что бы вам больше всего хотелось в нем изменить, но сделать это пока не удается?

   – Хочу, чтобы были построены два, а лучше три Дворца спорта, в том числе ледовый Дворец и скалодром. А то как-то стыдно уже перед людьми: у соседей что-то есть, а мы до сих пор как в каменном веке. Обидно, что обещания от соответствующих структур я получаю по нескольку раз в год…

   – Что, на ваш взгляд, сегодня является самым важным в работе Собрания депутатов? Каков главный итог его деятельности за первый год работы?

   – Вопрос достаточно обширный. Двумя фразами не обойтись, да и комкать не хочется. Давайте в следующий раз. А пока полистайте мой недавний отчет перед Собранием депутатов – что-то полезное там наверняка найдется.

   – И последний вопрос. Как говорили великие, здоровье – это то, что люди больше всего стремятся сохранить, но меньше всего берегут. Вы как стараетесь поддерживать свою форму? Можете ли послужить примером в этом для горожан?

   – Конечно, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль, который, как известно, выпивал ежедневно по бутылке коньяка и не выпускал изо рта сигару, не может быть образцом здорового образа жизни, хотя и прожил при этом до девяноста лет. Кому что на роду написано. (Ему еще приписывают фразу: «Я никогда не стоял, если можно было сесть, и никогда не сидел, если можно было лечь»).

   Кслову, вспомнился мне один эпизод. 1996 год. Кандидат в президенты России Александр Лебедь приезжает со своей предвыборной программой к нам в Миасс. Я ему говорю: «Александр Иванович, вы курите больше меня!» Он в ответ: «У меня должны быть открытые недостатки, чтоб не искали скрытых пороков!» Так что, извините, в вопросе сохранения здоровья я примером быть не могу…